Femmes damnées (Delphine et Hippolyte) (traduzione in Russo)
Francese
Francese
A
A
Femmes damnées (Delphine et Hippolyte)
A la pâle clarté des lampes languissantes,
Sur de profonds coussins tout imprégnés d'odeur
Hippolyte rêvait aux caresses puissantes
Qui levaient le rideau de sa jeune candeur.
Elle cherchait, d'un oeil troublé par la tempête,
De sa naïveté le ciel déjà lointain,
Ainsi qu'un voyageur qui retourne la tête
Vers les horizons bleus dépassés le matin.
De ses yeux amortis les paresseuses larmes,
L'air brisé, la stupeur, la morne volupté,
Ses bras vaincus, jetés comme de vaines armes,
Tout servait, tout parait sa fragile beauté.
Étendue à ses pieds, calme et pleine de joie,
Delphine la couvait avec des yeux ardents,
Comme un animal fort qui surveille une proie,
Après l'avoir d'abord marquée avec les dents.
Beauté forte à genoux devant la beauté frêle,
Superbe, elle humait voluptueusement
Le vin de son triomphe, et s'allongeait vers elle,
Comme pour recueillir un doux remerciement.
Elle cherchait dans l’œil de sa pâle victime
Le cantique muet que chante le plaisir,
Et cette gratitude infinie et sublime
Qui sort de la paupière ainsi qu'un long soupir.
- " Hippolyte, cher cœur, que dis-tu de ces choses ?
Comprends-tu maintenant qu'il ne faut pas offrir
L'holocauste sacré de tes premières roses
Aux souffles violents qui pourraient les flétrir ?
Mes baisers sont légers comme ces éphémères
Qui caressent le soir les grands lacs transparents,
Et ceux de ton amant creuseront leurs ornières
Comme des chariots ou des socs déchirants ;
Ils passeront sur toi comme un lourd attelage
De chevaux et de bœufs aux sabots sans pitié...
Hippolyte, ô ma sœur ! tourne donc ton visage,
Toi, mon âme et mon cœur, mon tout et ma moitié,
Tourne vers moi tes yeux pleins d'azur et d'étoiles !
Pour un de ces regards charmants, baume divin,
Des plaisirs plus obscurs je lèverai les voiles,
Et je t'endormirai dans un rêve sans fin ! "
Mais Hippolyte alors, levant sa jeune tête :
- " Je ne suis point ingrate et ne me repens pas,
Ma Delphine, je souffre et je suis inquiète,
Comme après un nocturne et terrible repas.
Je sens fondre sur moi de lourdes épouvantes
Et de noirs bataillons de fantômes épars,
Qui veulent me conduire en des routes mouvantes
Qu'un horizon sanglant ferme de toutes parts.
Avons-nous donc commis une action étrange ?
Explique, si tu peux, mon trouble et mon effroi :
Je frissonne de peur quand tu me dis : " Mon ange ! "
Et cependant je sens ma bouche aller vers toi.
Ne me regarde pas ainsi, toi, ma pensée !
Toi que j'aime à jamais, ma sœur d'élection,
Quand même tu serais une embûche dressée
Et le commencement de ma perdition ! "
Delphine secouant sa crinière tragique,
Et comme trépignant sur le trépied de fer,
L’œil fatal, répondit d'une voix despotique :
- " Qui donc devant l'amour ose parler d'enfer ?
Maudit soit à jamais le rêveur inutile
Qui voulut le premier, dans sa stupidité,
S'éprenant d'un problème insoluble et stérile,
Aux choses de l'amour mêler l'honnêteté !
Celui qui veut unir dans un accord mystique
L'ombre avec la chaleur, la nuit avec le jour,
Ne chauffera jamais son corps paralytique
A ce rouge soleil que l'on nomme l'amour !
Va, si tu veux, chercher un fiancé stupide ;
Cours offrir un cœur vierge à ses cruels baisers ;
Et, pleine de remords et d'horreur, et livide,
Tu me rapporteras tes seins stigmatisés...
On ne peut ici-bas contenter qu'un seul maître ! "
Mais l'enfant, épanchant une immense douleur,
Cria soudain : - " Je sens s'élargir dans mon être
Un abîme béant ; cet abîme est mon cœur !
Brûlant comme un volcan, profond comme le vide !
Rien ne rassasiera ce monstre gémissant
Et ne rafraîchira la soif de l'Euménide
Qui, la torche à la main, le brûle jusqu'au sang.
Que nos rideaux fermés nous séparent du monde,
Et que la lassitude amène le repos !
Je veux m'anéantir dans ta gorge profonde,
Et trouver sur ton sein la fraîcheur des tombeaux ! "
- Descendez, descendez, lamentables victimes,
Descendez le chemin de l'enfer éternel !
Plongez au plus profond du gouffre, où tous les crimes,
Flagellés par un vent qui ne vient pas du ciel,
Bouillonnent pêle-mêle avec un bruit d'orage.
Ombres folles, courez au but de vos désirs ;
Jamais vous ne pourrez assouvir votre rage,
Et votre châtiment naîtra de vos plaisirs.
Jamais un rayon frais n'éclaira vos cavernes ;
Par les fentes des murs des miasmes fiévreux
Filtrent en s'enflammant ainsi que des lanternes
Et pénètrent vos corps de leurs parfums affreux.
L'âpre stérilité de votre jouissance
Altère votre soif et roidit votre peau,
Et le vent furibond de la concupiscence
Fait claquer votre chair ainsi qu'un vieux drapeau.
Loin des peuples vivants, errantes, condamnées,
A travers les déserts courez comme les loups ;
Faites votre destin, âmes désordonnées,
Et fuyez l'infini que vous portez en vous !
Pubblicato da 
Guernes 2016-08-04
Guernes 2016-08-04Ultima modifica Guernes 2016-08-30
Guernes 2016-08-30
traduzione in RussoRusso
Проклятые женщины (Ипполита и Дельфина)
При бледном свете ламп узнав, что не защита
Невинность от ночных неистовых услад,
На смятых ласками подушках Ипполита
Вдыхала, трепеща, запретный аромат.
Она встревоженным завороженным взором
Искала чистоту, которой больше нет,
Как путешественник, охваченный простором,
Где сумрачную синь готов сменить рассвет.
И слезы крупные в глазах, и полукружья
Бровей, приверженных заманчивой мечте,
И руки, тщетное, ненужное оружье,
Все шло застенчивой и нежной красоте.
Дельфина между тем на стыд ее девичий
Смотрела с торжеством, в нее вперив зрачки,
Как жищник бережно любуется добычей,
Которую его пометили клыки.
На хрупкую красу бросала жадно взгляды
Мятежная краса, колени преклонив,
И в чаянье хмельном заслуженной награды
Был каждый взгляд ее мучительно ревнив.
Следила пристально за жертвою покорной,
Вздох наслаждения пытаясь уловить,
О благодарности мечтая непритворной,
Которую глаза могли бы вдруг явить.
"По вкусу ли тебе, дитя, игра такая?
Уразумела ли ты, дева, что нельзя
Собою жертвовать, злодею потакая,
Который розы мнет, растлением грозя?
Мой поцелуй летуч и легок, шаловливый;
Он, словно мотылек, порхал бы да порхал,
А если бы не я, любовник похотливый
В неистовстве бы всю тебя перепахал.
И по тебе могла проехать колесница
Жестоких алчных ласк подковами коней;
О Ипполита, ты, любовь моя, сестрица,
Мое земное все, смущайся и красней,
Но только не таи лазурно-звездных взоров,
В которых для меня божественный бальзам;
Сподоблю я тебя запретнейших растворов,
Чарующему сну навек тебя предам".
И отвечала ей со вздохом Ипполита:
"Нет, я не жалуюсь, но тайною виной
Я заворожена, подавлена, убита,
Как будто согрешив на трапезе ночной.
Вот-вот я упаду под натиском страшилищ
И черной нежити, внушающей мне жуть;
Куда б ни кинулась я в поисках святилищ,
Кровавый горизонт мне преграждает путь.
Скажи, что делать мне с тревогою моею?
На что решились мы? Чуть вспомню - содрогнусь!
"Мой ангел", - говоришь ты мне, а я робею,
И все-таки к тебе губами я тянусь.
Что ты таишь, сестра, во взоре неотвязном?
Мы обе пленницы возвышенной мечты,
Пускай ты западня, влекущая соблазном,
Пускай погибели моей начало ты!"
Дельфина же, тряхнув трагическою гривой,
Как бы с треножника бросая грозный взгляд,
Вскричала, властностью дыша нетерпеливой:
"Кто смеет поминать в связи с любовью ад?
Будь проклят навсегда беспомощный мечтатель,
Который любящих впервые укорил
И в жалкой слепоте, несносный созерцатель,
О добродетели в любви заговорил.
Кто хочет сочетать огонь с холодной тенью,
Надеясь разогреть скучающую кровь
И тело хилое, подверженное тленью,
Тот солнцем пренебрег, а солнце есть любовь.
Предайся жениху в преступно глупом блуде,
Пусть искусает он тебя наедине;
Свои клейменые поруганные груди
Ты принесешь потом, заплаканная, мне.
Лишь одному служить нам стоит властелину..."
Но жалобно дитя вскричало: "Погоди!
Я в бездну броситься с тобою не премину,
Но бездна ширится, она в моей груди!
И в этом кратере восторга и обиды
Чудовище меня, рыдая, стережет;
Скажи, как утолить мне жажду Эвмениды,
Чей факел кровь мою неумолимо жжет?
Невыносимый мир ужасен без покрова;
Покой меня томит, желания дразня;
Я, как в могилу, лечь к тебе на грудь готова,
В твоих объятиях ты уничтожь меня!"
Во мрак, во мрак, во мрак, вы, жертвы дикой страсти,
Которую никто еще не мог постичь,
Вас тянет к пропасти, где воют все напасти,
И ветер не с небес вас хлещет, словно бич.
Так вечно мчитесь же средь молний беспросветных,
Шальные призраки, изжив последний час;
Ничто не утолит желаний ваших тщетных,
И наслаждение само карает вас.
Луч свежий солнечный не глянет к вам в пещеры;
Лишь лихорадочный струится в щели смрад,
А вместо фонарей там светятся химеры,
Так что въедается в тела зловредный чад.
От вожделения иссохла ваша кожа,
Но ненасытный пыл за гробом не иссяк,
Вихрь дует чувственный, плоть бывшую тревожа,
И хлопает она, как обветшалый стяг.
Вы, проклятые, вы, бездомные, дрожите
От человеческой безжалостной молвы,
В пустыню мрачную волчицами бежите
От бесконечности, но бесконечность - вы!
| Grazie! ❤ |  |  |
Pubblicato da Guernes 2016-09-20
Guernes 2016-09-20✕
Traduzioni di “Femmes damnées ...”
Russo
Charles Baudelaire: 3 più popolari
| 1. | Enivrez-vous |
| 2. | Les Litanies de Satan |
| 3. | L'albatros |
Commenti fatti
Music Tales
Read about music throughout history
Tous droits réservés © Christian Guernes (pour les traductions en français, sauf indication contraire ; lien vers le source, indication du commentaire,etc.)