Да ну? Как это Вам удалось подсчитать?
И потом, Вы что, всерьёз считаете LT репрезентативным срезом мировой поэзии? На каком основании?
Если же речь идёт исключительно о местном творчестве, то тогда разговор совершенно иной.
Собственно, я вообще не понимаю, о чём мы тут спорим. Любой мало-мальски грамотный человек отличит литературный приём от элементарной неграмотности. Давайте уже как-то эти вещи разграничивать и не смешивать в одну кучу. Или, по-Вашему, даже безусловно сильный поэт, нестандартно использующий знаки препинания, сразу же подлежит публичному осуждению потому лишь, что у него в перспективе могут появиться невежественные подражатели, ссылающиеся на его творчество и оправдывающие этим собственную неграмотность?

Небо на землю, конечно, не упало. Но Одуванчик разбушевался и превратился в Фантомаса. Это тоже катастрофа. )))

Пардон, а почему на внучке-то? На дочери...

Брат, тут вот ещё какая интересная штука. То, что по Вашей ссылке - это, похоже, не автограф, а список.
Вот здесь этот текст целиком (на том же ресурсе): http://a-s-pushkin.ru/books/item/f00/s00/z0000030/st022.shtml
А вот тут https://proza.ru/2008/08/28/5 я нашла следующую информацию:

К сожалению, автограф стихотворения, подаренный Керн, не сохранился. Анна Петровна познакомилась в Петербурге с М.И. Глинкой и долгие годы дружила с ним. Она вспоминала: «Он взял у меня стихи Пушкина, написанные его рукою: «Я помню чудное мгновенье...», чтоб положить их на музыку, да и затерял их, Бог ему прости! Ему хотелось сочинить на эти слова музыку, вполне соответствующую их содержанию, а для этого нужно было на каждую строфу писать особую музыку, и он долго хлопотал об этом» [36].

У Анны Петровны имелся список стихотворения, сделанный кем-то из её друзей, возможно, А.Н. Вульфом, как предполагал её сын от второго брака А.А. Марков-Виноградский. В начале 1880-х годов он продал альбом своей уже покойной матери и вложенный в него список известному коллекционеру П.Я. Дашкову [37], предупредив, что собственноручных записей Пушкина там нет. Однако Дашкову так хотелось иметь автограф знаменитого шедевра, что он дал себя уверить, будто лист со стихотворением «Я помню чудное мгновенье...» является автографом Пушкина [38]. Коллекционер дважды опубликовал его именно в таком качестве: в 1887 году в «Альбоме», изданном В.В. Комаровым, и в 1899 году в 5-м номере «Исторического вестника». Известный издатель и литературовед П.А. Ефремов показал, что опубликованный документ не автограф, а только список, поскольку «почерк положительно не пушкинский». Он заметил, что переписчик допустил орфографические ошибки в тех словах, которые великий поэт всегда писал правильно: в 6-м стихе «суэты» вместо «суеты»; в 10-м стихе слово «мечты» через «ять» [39]. Кроме того, в 13-м стихе вместо «во мраке заточенья» написано «во мраке в заточеньи», в 5-м стихе написано «в томленьи» вместо «в томленьях».

В черновом автографе Пушкина и в окончательном тексте стихотворения таких вариантов нет. И в черновике, и в списке есть одно общее отличие от последней редакции: 19-й стих читается «Как перелетное виденье». Всё это наводит на мысль, что список сделан по памяти уже после того, как автограф, вручённый Пушкиным Анне Петровне, пропал у Глинки. Ей, видимо, очень хотелось иметь на память хотя бы список стихотворения, похожий на затерянный подарок великого поэта. «Переписчик» явно не был профессиональным копиистом и писал, ориентируясь на свою зрительную память о расположении стихов на листе и на известные ему отличия от окончательной редакции. Во всяком случае, цели создать подделку он не преследовал. Издатели и комментаторы произведений Пушкина П.А. Ефремов и П.О. Морозов считали список вполне авторитетным и указывали при публикации проставленную в нем дату «1825 XIX июля» как день окончания стихотворения.

Извиняюсь за длинный текст, но это чтобы не читать всю статью - она огромная.

P.S. Это я к тому, что Ваш аргумент, кажется, оказался не слишком убедительным. Но в любом случае спасибо Вам за поддержку!