✕
Ρωσικά
Πρωτότυποι στίχοι
Смерть поэта*
Погиб поэт! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один как прежде... и убит!
Убит!.. к чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?
Что ж? веселитесь... — он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Навёл удар... спасенья нет:
Пустое сердце бьётся ровно,
В руке не дрогнул пистолет.
И что за диво?.. издалёка,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;**
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
И он убит — и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,***
Сражённый, как и он, безжалостной рукой.
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей?..
И прежний сняв венок — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него:
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело;
Отравлены его последние мгновенья
Коварным шёпотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.
Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать. —
А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждёт;
Он не доступен звону злата,
И мысли и дела он знает наперёд.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей чёрной кровью
Поэта праведную кровь!
Συντελεστές: 
LT
LTΕσθονικά
Μετάφραση
Poeedi surm
Oh tasu, valitseja, tasu!
su ette põlvitan:
sa oled õiglane ja nuhtle mõrvarit,
et kauge aja taha tema karistus
su õiget kohut järelpõlvel' teataks,
et roimarid ses näeksid hoiatust.
Poeet on surnud! Kannatanus
auvangi hukkas laimu jää,
laeng tina rinnas, tasu j anus
tal alla langes uhke pää!…
Ei solvangute väiklust, häbi
võind taluda poeedi hing,
maailma arvamustest läbi
end võitles üksi. Sulgus ring.
Ta langes! Langes!… Milleks nuttu?
Miks tühja kiidu järelhüüd?
Miks õigeksmõistu väetit juttu?
Koik saatus otsustanud nüüd!
Te poolt eks õelalt kiusat taga
saand tema vaba, julge and,
ning naljaks suureks puhut aga
too leek, mis tema taltsutand.
Noh, rõõmustage!… — Kuhjus mustus,
ja tulvil oli piinakärg:
suur geenius kui küünal kustus,
ja närbus ülev-uhke pärg.
Ja külmavereliselt tapja
tall' andis hoobi… puudub pääs:
kalk süda vaevalt võpatab ja
ei püstol värahta ta käes.
Ja mida imet?… Nagu sadu
muid õnnekütte, saatus ta
auastmeid, kuulsust püüdlema
toond kaugelt tallama me radu.
Ta julmalt mõnitades ei
keelt, kombeid võõraid säästa võinud,
ei meie kuulsust päästa täinud,
tol verehetkel ei ta näinud,
kel tema kasi surma tõi!…
Ja ta on surnud — hauas hallis,
kui toogi laulik, tundmatu, kuid kallis,
kes kiidet tema laulu imevaest,
kas todagi juhm, pime kiivus sallis?
Ei! hukkus samuti ta julmast käest.
Miks lahkus vaiksest mõnust, lihtsast sõprussõõrist,
et liikuda kesk umbset kadedusepöörist,
kus lämbub leekiv kirg ja vaba, uhke hing?
Kätt andma laimajaile kes küll sundis
tend, kes ju noorelt inimesi tundis,
kuis võitis teda teesklejate ring?…
Ta pärja võtsid — panid asemelle
nad okaskrooni loorbereisse põimitset:
kuid salajasist okkaist selle
ta uhke laup sai veristet;
sai mürgitet ta viimse hetke puhtus
tömpmeelse jõugu pilkesosinast,
ja suri ta — ta tasujanu luhtus,
tusk petet lootustest siis võttis võimust tast.
Sai vaikus unelaulust jagu,
ei kõla enam kaunis luul:
sünk kitsas laulja viimne pagu,
ja pitserit tal kannab huul.
Kuid sina, ülbe järelsugu
teat alatuses kuulsaks saanud isadest,
kes orjakandadega sõtkund ühtelugu
neid, kes jäänd ilma õnneandidest;
teid, trooni ümber ahnitsevat karja,
Au, Vabaduse, Geeniuse timukaid,
eks seadus üha kaitse teid ja varja,
te ees eks kohus, õigus — olgu vait!…
Te, pahe sulased! on taeva kohus aga,
on hirmus kohtunik: ta aru peab;
ei pääse tema juurde kullakõlinaga,
kõik teod ja mõtted tema ette teab.
Ta ootab. Asjata te võtmas laimu suhu:
ei selleks jätku kas või merd,
ja kogu oma musta verega ei uhu
te eal poeedi õiglast verd!
Επισκέπτης στις 2019-04-03✕
Μεταφράσεις του τραγουδιού ''Смерть поэта* ...''
Εσθονικά
Σχόλια
*Написано на смерть А.С.Пушкина, погибшего вследствие дуэли 29 января 1837г.
**Убийца Пушкина Жорж Дантес — француз, усыновлённый нидерландским посланником в России Геккерном.
***Владимир Ленский — герой романа в стихах «Евгений Онегин».
Стихотворение распространялось в поздних списках с эпиграфом:
Отмщенье, государь, отмщенье!
Паду к ногам твоим:
Будь справедлив и накажи убийцу,
Чтоб казнь его в позднейшие века
Твой правый суд потомству возвестила,
Чтоб видели злодеи в ней пример.
Авторство эпиграфа не доказано.